У моей бабушки было такое лицо. Глубокие длинные морщины – словно ручьи в скале, за долгие годы проточили себе дорожки. Всегда ухоженная. На кухне висели Образа, по выходным лёгкий запах восковых свечей.
Она таскала меня за чуб, а я брился наголо. Потом говорил, - На-ка, потаскай!
На Пасху был вкусный стол, после которого обязательный дневной сон. Она чудом родилась, чудом выжила. Её выкинули из товарника на ходу, когда семью везли на раскулачивание. Девчонкой осталась одна. Потом, похоронила первого мужа и восьмерых детей. Дед мой, был вторым, а отец – единственным сыном.
Она была очень красивая.